Руски език

(in Bulgarian)

А а, Б б, В в, Г г, Д д, Е е, Ё ё, Ж ж, З з, И и, Й й, К к, Л л, М м, Н н, О о, П п, Р р, С с, Т т, У у, Ф ф, Х х, Ц ц, Ч ч, Ш ш, Щ щ, Ъ ъ, Ы ы, Ь ь, Э э, Ю ю, Я я.

     Руският език е официален език в Русия и в Белорусия. Той е източнославянски език, най-близко родствен с белоруския и украинския. В диалектно отношение руският език  не е много раздробен. Дели се на две големи групи диалекти: северновеликоруски и южновеликоруски говори. Между тях се намира широка преходна зона говори. В края на X в. в Киевска Рус заедно с приемането на християнството от България се пренася богослужебна и друг вид литература. За известен период от време старобългарският език е изпълнявал функциите и на книжовен език. Това е така нареченото “първо южнославянско влияние”; второто южнославянско влияние е през XIV в., когато балканските славяни са завладени от турците. Езикът на староруските писмени паметници (най-старите възникват през X - XI в.) не е чисто източнославянски. От една страна, езикът на деловите паметници (договори, грамоти и др.) се основава върху живата реч на източните славяни, а, от друга страна, в  църковно-религиозната по характер литература (жития, проповеди и др.) се използва старобългарският език. След разпадането на Киевска Рус се създават предпоставки за оформянето на руския език, който се изгражда върху основата на московския говор. През средата на XVIII в. се изработват фонетичните и морфологичните норми на общоруската разговорно-книжовна форма, чиито основни източници са московската простонародна реч и деловият писмен език. Функциите на църковнославянския започват силно да се стесняват. Важна роля при определяне на отношенията между руските народни елементи и старобългарските елементи в книжовния език на тази епоха изиграва учението на М. В. Ломоносов за “трите стила”. Истински синтез  на съвременния книжовен език се осъществява в творчеството на А. С. Пушкин.

     Съвременно състояние. В областта на фонетиката руският език се характеризира със сравнително беден вокализъм, богато развит консонантизъм и доминиране на консонантизма над вокализма при тяхната реализация в речта; липса на фонологичен квантитет и интонация; липса на дифтонги и сричкотворни сонорни; склонност към удвояване на съгласните; силна зависимост на вокалите от динамичното ударение. Характерни са също така  тесните в артикулационно отношение консонантни съчетания и разнообразните консонантни позиционни взаимодействия. На руския език е свойствена позиционната замяна на гласните, която зависи от тяхното положение спрямо ударението: гласните в неударена сричка се артикулират с по-малко напрежение и сила. Освен това те могат да променят и качеството си, т. е. да се редуцират. За разлика от гласните [у], [и], [ы], които не се подлагат на качествени промени, гласните [а], [о], [е] не се срещат в неударена сричка - вместо тях се произнасят други, при което има разлики между първата сричка пред ударението и останалите неударени срички. В сричка под ударение могат да се срещат шест гласни: [а], [о], [е], [у], [и] (след меки съгласни) и  [ы] (след твърди съгласни).

   Руският книжовен език притежава 37 съгласни фонеми.

   Ударението в руския език е силово. То е свободно, напр. вечер, свобода, береговой. То е и подвижно - в различни форми на една лексема може да стои на различни места: вечер - мн. ч. вечера. В зависимост от мястото си ударението понякога има смислоразличителна функция: мука - мука, замок - замок. Някои думи могат да имат и допълнително ударение, например в сложни думи: светлосиний, радиоприёмник. Две и повече главни ударения могат да имат сложни думи с равноправни компоненти, думи с приложение и др., напр.: болгарско-русский, изба-читальня. Неударени са проклитиките и енклитиките.

   В съвременния руски книжовен език сричкообразуващи са само гласните звукове. Основна закономерност, определяща структурата на сричката, е тенденцията към повишена звучност на сричката, според която звуковете в сричката трябва да се разполагат по възходяща звучност и да завършват с вокал.

   Днешната руска графична система представлява реформираната от Петър Първи през 1708 г. кирилска азбука, пренесена в Киевска Рус през X в. от България чрез старобългарската черковнорелигиозна книжнина. Между буквите и звуковете на руския език съществуват сложни нееднозначни съответствия. Буквите я, ю, е, ё имат двояко звуково значение: те означават съответно гласните [а], [у], [о], [е] след корелативни меки съгласни или съчетания от два звука - [й]  и съответен гласен. Буквата е означава гласен [е] след корелативни меки, [й], некорелативни твърди и меки шушкави и африкати, напр.: сел, есть [йест’], целый, черти. С э  се означава [е] в началото на руските думи этот, этакий, экий, эх и в заемки като эпоха, поэт, сэр и др. С ё факултативно се означава [йо] под ударение  след меки, а понякога и след некорелативни твърди [ж] и [ш], напр. берёза, моё, жёлтый, чёрт, щёлкать. Буквата и означава [и] в началото, след корелативни меки, [ч’] [ш’:], напр. игла, мир, чин, щит. След [ж] и  [ш] и означава гласния [ы], напр. шить, жить. След [ц] в корени и суфикси и се употребява по-често от ы: цирк, нация. Буквата ы означава [ы] след корелативни твърди съгласни, напр. был, пыль; след [ц] тя се пише главно в окончания: концы, братцы. Мекостта на съгласните се сигнализира  главно от така наречения “мягкий знак” - ь, напр. кровь, пальто, мальчик, меньше, возьми. Мекост на предходния съгласен означават и гласните я, ю, е, ё.

  Основен принцип на руския правопис е морфологичният (морфофонематичният), като с него се цели да се запази целостта на морфемите в сродни думи.

   Морфологичният строеж на руския език е преди всичко флективен, но в него играят голяма роля и елементите на аналитизъм и аглутинация. В склонението на имената съществуват редица специфични черти, някои от които обособяват руския език и от близкородствените му белоруски и украински: употреба на формите за генетив в акузатив множествено число за всички лични имена; окончание [-ово-] (правописно -ого) в ген. на местоименията и прилагателните; изчезване на вокатив; липса на редувания - резултати от втората праславянска палатализация в датив и локал на имената с основа на [к], [г], [х]; неразличаване на категорията род в окончанията за множествено число на прилагателните и местоименията, а също и при окончанията за датив, инструментал и локал на съществителните. Системата от граматични категории на съществителните имена включва рода, числото и падежа. Една и съща словоформа обикновено съвместява няколко граматични значения. Те се намират в различни взаимоотношения. Родът и числото са свързани в своята проява, а числото и падежът могат да се реализират независимо (рекой - реками).               

    Лексикално-граматичната категория род се състои от три грамеми: мъжки, женски и среден. Цялата субстантивна лексика се разпределя в три класа. Всяко съществително име се ориентира към една от грамемите - мъжки, женски или среден.

     Морфологичната категория число е представена от две грамеми: единствено и множествено число. Категорията число изразява противопоставяне между един предмет и делимо множество предмети.

   Морфологичната (възприемана също така и като синтактична или морфо-синтактична) категория падеж се състои от шест грамеми: именителен, родителен, дателен, винителен, творителен, предложен. Всеки падеж има определена съвкупност от значения и функционира в характерни за него синтактични функции. Не се открива инвариантно значение между отделните грамеми на категорията.

     Именителен падеж функционира като подлог, главен член в номинативно изречение, сказуемно име, приложение, обръщение, напр. Студенты пишут. Ночь, полная луна. Мой брат врач. Прекрасная женщина, колдунья, приходит ко мне ночью. Маша, иди сюда.

   Родителен падеж притежава разнообразна семантика:

1. определителни отношения: начальник смены;

2. обект на действие: чтение книги;

3. субект на действие: вой ветра;

4. принадлежност: руки девушки;

5. носител на признак: белизна снега;

6. предмет, чието количество е посочено: бочка мёду;

7. определено количество: налить воды;

8. обект на отречено действие: не слышал голоса;

9. обект при глагол за отдалечаване или достигане: избегать встреч, ждать успеха.

  Дателен падеж означава косвен обект (письмо брату, помочь сестре) и субект на състояние (матери не спится).

   Винителен падеж зависи винаги от глагол и означава обект - сушить сено; количествено определено пространство или темпорален период - пройти километр, ждать целую ночь.

  Творителен падеж при глаголи и при имена означава:

1. оръдие на действие: ударить топором;

2. действащо лице или предмет: дом строится рабочими;

3. обект: руководство школой;

4. обстоятелствени отношения (време, пространство, начин): гулять вечерами, ехать берегом, кричать петухом;

5. при прилагателни може да означава ограничение на признака: слаб здоровьем;

6. именната част на сказуемото или предикативното определение също могат да стоят в творит. падеж: буду летчиком, возвращайся героем.

   Предложен падеж при глаголи и при имена означава обект при лексеми за реч, мисъл, чувство: говорить, думать, жалеть о прошлом; място или време на действие - цвести в мае (в лесу).

    Прилагателните имена притежават морфологичните категории род, число падеж и степенуване. Те функционират освен като определение и като именен компонент на съставно сказуемо и предикативно определение и тогава са способни да изразяват самостоятелно тези граматични категории, ако името, към което се отнасят, е лично местоимение. Напр. Она красивая. Ты вырос красивым. Прилагателните се изменят по род само в единствено число. По падеж се изменят само пълните им форми. Качествените прилагателни имат следните характеристики: пълна и кратка форма (напр. весёлый - весел); степени за сравнение; съчетават се с наречия за степен (очень весёлый); могат да бъдат словообразувателно непроизводни, да образуват абстрактни съществителни (весёлость), наречия на -о, -е, -и (весело) и форми за субективна оценка (развесёлый). Системата от степени за сравнение съдържа положителна (изходна), сравнителна и превъзходна степен. Последните се образуват синтетично и аналитично.

     Числителните се делят на: бройни (один, два, десять, сорок, сто, тысяча), редни (первый, второй, третий) - по своята структура те се доближават до относителните прилагателни; дробни (одна целая и три десятых), събирателни (двое, трое, четверо, пятеро). Всички числителни притежават категорията падеж, за някои е характерна и категорията род.

  Местоименията в руския език са твърде разнородни както по семантика, така и по граматичните си характеристики. Според значението си, а отчасти и според вида на връзката си с други думи те се делят на девет лексикално-граматични разреда. Лични и възвратното местоимение (я, ты, он, она, оно, они, мы, вы, они; себя); притежателни местоимения (мой, твой, наш, ваш, свой, его, ее, их ); показателни местоимения (этот, эта, это, эти, тот, та, то, те); въпросителни местоимения (кто, что, какой, который, чей,); отрицателни местоимения (никто, ничто); относителни местоимения (различават се от въпросителните по синтактичната си употреба: те свързват подчинено изречение с главното ); неопределителни местоимения (кое-что, кое-кто, некто, кто-то, кто-либо, кто-нибудь); определителни местоимения (весь, каждый, всякий, самый).

    В областта на глагола са характерни големият брой описателни форми, образувани най-често с помощта на частици; липсата на спомагателен глагол във формата за минало време и аналитично изразяване на лицето в него; силното ограничаване на окончанието -м за 1 л. ед. ч. презенс само при остатъци от атематичните глаголи; голямата продуктивност на причастията и деепричастията и господството на глаголния вид в противопоставянето на деепричастните форми. Глаголът притежава следните морфологични категории: лице, род, число, време, залог, наклонение и статус. Видът на глагола се приема за лексикално-граматична категория. Глаголните форми се делят на два вида: а) нелични форми - причастия, деепричастия, инфинитив, б) лични (спрегаеми) форми. От неизменяемите класове думи руският език притежава: наречие, предлог, съюз, частица, междуметие. Отделя се и още един клас думи - “категория состояния”, но критериите за неговото отделяне не са единни (морфолого-синтактични). Ще приведем примери за отделните части на речта.

1. Съществително име: соль, вода, река, теленок, дуб, чай, нож, камыш, день, слуга, дядя, тетя, путь, домишко, басня, ветвь, рожь, тушь, село, поле, дитя, ребенок, неряха, атташе, вуаль, ставень, дичь, мед, горе, Анды, Афины, ночь, судьба, старуха, петух, здоровье, город, молоко, летчик, школа, дверь, окно, конь, речь, мать, дочь, мышь, горожанин, листья, зубья, сын, воробей, улей, муравей, туча, облако, яблоко, деревня, бремя, время, вымя, знамя, имя, пламя, племя, семя, стремя, вещь и други.

2. Прилагателно име: красивый, красный, веселый, бодрый, синий, низкий, нежный, детский, рядовой, кровный, увялый, вороной, сивый, кофейный, древний, хворый, злой, свободный, богатый, бедный, резкий, сухой, строгий, новый, близкий, хитрый, короткий, надежный, отцов, нянькин, мужнино, Верин, далевский, олений, лебединый, орлиный, дедов, папин, лисий, алый, первый, второй, третий  и други.

3. Числително име: один, одна, одно, одни, два, две, три, четыре, пять, десять, одиннадцать, двадцать, сорок, сто, тысяча, миллион, полтора, полтораста, пять десятых, семь сотых, двое, трое, четверо, пятеро, десятеро и други.

4. Местоимение: я, ты, он, она, оно, они, мы, вы, себя, мой, наш, твой, ваш, свой, его, ее, их, этот, эта, это, эти, тот, та, то, те, весь, всякий, каждый, самый, кто (кого, кому, кого, кем, ком), что (чего, чему, что, чем, чем), какой, который, сколько, никто, ничто, ничей, никакой, некого, кое-что, кое-кто, некто, кто-то, кто-либо, кто-нибудь, нечто и други.

5. Глагол: быть, вести, грести, выйти, курить, гулять, тереть, звать, сделать, закрыть, хранить, носить, тонуть, тянуть, писать, резать, слышать, кричать, сидеть, мокнуть, пасти, течь, мочь, печь, дать, давать, вставать, бить, мыть, крыть, жать, снять, хотеть, есть, разделить, варить, читать, устареть, вешать, ронять, глотать, проглотить, собрать, послать, говорить, сказать, брать, взять, ловить, поймать, положить, класть, хозяйничать, бежать, бегать, рассказывать, думать, лечь, мечтать и други.

6. Наречие: очень, интересно, наспех, темно, несомненно, приятно, дружески, вызывающе, босиком, поровну, докрасна, зимой, летом, осенью, весной, вокруг, издали, трижды, надвое, зачем, отчего, вплавь, ливмя, вдогонку, недаром, засветло, навсегда, вчера, тогда, теперь, здесь, всюду, иначе, вдруг, почти, едва, по-моему, по-вашему, посвоему, везде, всячески, куда-нибудь, неоткуда, незачем, хорошо, спокойно, громко и други.

7. Предлог: для, от, без, кроме, с, в на, о, за под, между, при про, ради, внутри, возле, около, мимо, прежде, согласно, подобно, ввиду, вследствие, за счет, по причине, благодаря, включая, начиная, спустя, в отличие от, в связи с, не говоря о, следом за, несмотря на и други.

8. Съюз: и, а, но, да, или, ибо, то-то, ни-ни, едва, лишь только, либо, когда-то, когда-так, как-так, как-то, если-то, раз-то, раз-так, хотя-а, однако, после того как, перед тем как, в результате того что, потому что и други.

9. Частица: не, ни, а, ли, неужели, разве, что за, что ли, ж, ну, было, бывало, бывает, чуть, едва, нет-нет, чуть не, ведь, вот и други.

10. Междуметие: браво, слава богу, ура, тьфу, увы, брррр, фи, тю, а, ага, ай, ах, ахти, ишь, о, ого, ау, алло, караул, чур, айда, эй, брось, брысь, марш, кис-кис, спасибо, прощай, пока, здравствуйте, пожалуйста, до свидания, мяу, кукареку, ха-ха-ха, бац, бух, цап и други.

 Исторически промени. Някои от най-характерните промени вече бяха

споменати в частта за източнославянските езици. Тук ще приведем още някои типични руски особености:

1. Наличие на акавизъм, неотразяван правописно. Тази фонетична промяна се характеризира от редукцията на неударено  о в [а]. За разлика от белоруския език промяната не се отразява правописно. Напр. рус. вода, гора, молоко, болото (срв. брус. вада, гара, малако, балота).

2. Преход на праславянските групи yj, ij > oj, ej. Напр. праслав. глагол *kryti в 1 л. ед. ч. е *kryjç > рус. крою; *šija > рус. шея; *xudъjь > рус. худой (от по-старото худый).

3. Наличие на начално  i < *jь в предлога и префикса  is-// iz- > *jьz- в някои думи, напр. *jьměti > рус. иметь; *jьgra > рус. игра. Начално i липсва в останалите източнославянски езици (напр. укр. мати, грати), не се среща и в западнославянските езици (чеш. mít, hrát; пол. mieć, grać).

4. Окончание за род. и винит. падеж ед. ч. -о (//-e)vo вместо -о (//-e)go при местоименията и прилагателните.

5. Ликвидиране на резултатите от втора праславянска палатализация чрез изравняване на основите по непалатализирания вариант при имената от ж. р. на -ka, -ga, xa (в дат. и мест. падеж ед. ч. ) и от м. р.  на -k, -g, -x (в мест. ед. ч. и имен. мн. ч.) и при повелителната форма на глаголите (помоги вместо *pomozi, волки вместо *vьlci).

6. След числителните от два до четири съществителните стоят в род. ед. ч.

7. Не се пази грамемата вокатив на праславянската категория падеж. Създаване на нови звателни форми (т. нар. сокращенный звательный падеж), характерни за разговорния език: мам! пап! Саш! Коль!

8. Инфинитивът завършва на :

а) -ть < -*ti (*dati > дать, *věděti > ведать);

б) -ти < -*ti (*nesti > нести, *vedti > вести);

в) -чь <-*kti, *-gti (*mogti >мочь, *pekti > печь).

9. Възвратните глаголи се образуват чрез аглутинация на възвратната частица -ся (-сь), получени от праслав. *sę (радоваться, любоваться, восхищаться).

10. Липсват в ед. ч. *ent- основите, прехвърлени в *o- основите по словообразувателен път чрез заместване на *ent- с -онок. В украински и белоруски тази основа пази тематичния си суфикс, като белоруският покрай старите форми има и нови форми по *о- основи (напр. *telę > рус. телëнок, брус. цялë; *porsę > рус. поросëнок, брус. парасë).

11. Окончанието -а за имен. мн. ч. при съществителните се смята за дуалов остатък (вечера, дома, профессора, учителя).

*За повече подробности виж: Борковски, Кузнецов (1963), Валгина и кол. (1987), Ефимов (1955), Иванов (1990), Кондрашов (1962), Lehr Spławinski (1954), Руски език  (1989), Селимски (1985), Селищев (1941), Супрун (1989), Тагамлицка (1983), Филин (1962, 1973), Horálek (1962).

Толстый и тонкий

    На вокзале Николаевской железной дороги встретились два приятеля: один толстый, другой тонкий. Толстый только что пообедал на вокзале, и губы его, подернутые маслом, лоснились, как спелые вишни. Пахло от него хересом и флердоранжем. Тонкий же только что в,шел из вагона и был навьючен чемоданами, узлами и картонками. Пахло от него ветчиной и кофейной гущей. Из-за его спины выглядывала худенькая женщина с длинным подбородком - его жена, и высокий гимназист с прищуренным глазом - его сын.

-Порфирий! - воскликнул толстый, увидев тонкого. - Ты ли это? Голубчик мой! Сколько зим, сколько лет!

-Батюшки! - изумился тонкий. - Миша! Друг детства! Откуда ты взялся?

    Приятели троекратно облобызались и устремили друг на друга глаза, полные слез. Оба были приятно ошеломлены.

-Милый мой! - начал тонкий после лобызания. - Вот не ожидал! Вот сюрприз! Ну, да погляди же на меня хорошенько! Такой же красавец, как и был! Такой же душонок и щеголь! Ах ты, господи! Ну, что же ты? Богат? Женат? Я уже женат, как видишь…Это вот моя жена, Луиза, урожденная Ванценбах…Лютеранка…А это сын мой, Нафанаил, ученик третьего класса. Это, Нафаня, друг моего детства! В гимназии вместе учились.

   Нафанаил немного подумал и снял шапку.

-В гимназии вместе учились! - продолжал тонкий. - Помнишь, как тебя дразнили? Тебя дразнили Геростратом за то, что ты казенную книжку папироской прожег, а меня Эфиалтом за то, что я ябедничать любил. Хо-хо…Детьми были! Не бойся, Нафаня! Подойди к нему поближе!…А это моя жена, урожденная Ванценбах…Лютеранка.

    Нафанаил немного подумал и спрятался за спину отца.

-Ну, как живешь, друг? - спросил толстый, восторженно глядя на друга. - Служишь где? Дослужился?

-Служу, милый мой! Коллежским асессором уже второй год и Станислава имею. Жалованье плохое…ну, да бог с ним! Жена уроки музыки дает, я портсигары приватно из дерева делаю. Отличные портсигары! По рублю за штуку продаю. Если кто берет десять штук и более, тому, понимаешь, уступка. Пробавляемся кое-как. Служил, знаешь, в департаменте, а теперь сюда переведен столоначальником по тому же ведомству…Здесь буду служить. Ну, а ты как? Небось уже статский? А?

-Нет, милый мой, поднимай повыше, - сказал толстый. - Я уже до тайтого дослужился…Две звезды имею.

    Тонкий вдруг побледнел, окаменел, но скоро лицо его искривилось во все стороны широчайшей улыбкой; казалось, что от лица и глаз его посыпались искры. Сам он съежился, сгорбился, сузился…Его чемоданы, узлы и картонки съежились, поморщились…Длинный подбородок жены стал еще длиннее; Нафанаил вытянулся во фрунт и застегнул все пуговки своего мундира…

-Я, ваше превосходительство…Очень приятно-с! Друг, можно сказать, детства и вдруг вышли в такие вельможи-с! Хи-хи-с.

-Ну, полно! - поморщился толстый. - Для чего этот тон? Мы с тобой друзья детства - и к чему тут то чинопочитание?

-Помилуйте…Что вы-с… - захихикал тонкий, еще более съеживаясь. - Милостивое внимание вашего превосходительства…Вроде как бы живительной влаги…Это вот, ваше превосходительство, сын мой Нафанаил…жена Луиза, лютеранка, некоторым образом…

    Толстый хотел-было возразить что-то, но на лице у тонкого было написано столько благоговения, сладости и почтительной кислоты, что тайного советника стошнило. Он отвернулся от тонкого и подал ему на прощанье руку.

    Тонкий пожал три пальца, поклонился всем туловищем и захихикал, как китаец: “Хи-хи-хи”. Жена улыбнулась. Нафанаил шаркнул ногой и уронил фуражку. Все трое были приятно ошеломлены.

                                                                                              (А. П. Чехов)

  

 Хождение по мукам

  (откъс)

    Неожиданно для всех, - кто в проплеванных гостиницах сидел уже налегке, с уложенными чемоданами, уверенный, что к новому году в Москву французы привезут шампанское, устриц и даже пармские фиалки, и для тех, кто в Париже, бывало, часами дожидался в приемной у властителя Европы, а теперьс поднятым челом и почти вот-вот уже, с конституционной Россией за плечами, не задерживаясь, входил в кабинет Жоржа Клемансо, где…сгорбленный, с седыми бровями, нависшими над проектом мировой могильной тишины, сидел диктатор, и француз вставал, а русский в восторге сжимал его узловатые пальцы; наконец, неожиданно для самого Антона Ивановича Деникина, который давно уже бросил играть по пятницам в винт и, будучи слабым, как все люди, начал верить в свое избрание свыше, - большевики, дышавшие на ладан, что-то такое сделали непонятное: в разгар сыпного тифа, острейшего голода и окончательной хозяйственной разрухи организовали мощное контранаступлене, - и пошла трещать вся мировая политика удушения и расчленения красной России, этой необъятной страны, представлавшейся - по правде говоря - загадкой для западноевропейских умов.

    Загадкой казались источники воодушевления русского народа. Идеи всеобщего счастья и справедливого общественного порядка, - казалось бы навсегда погребенные под грудами тел мировой войны, - перекинулись, как будто вихрем взнесенные семена райского дерева, в нищую, разоренную Россию, где неграмотные мужики все еще рассказывали друг другу сказки про Ивана-дурака, бабу Ягу и ковры-самолеты, и слепые старики и старухи пели тягуче-эпические поэмы о битвах, пирах и свадьбах богатырей.

    Эти идеи приобрели у народов России упругость и силу стального клинка. Мужики, рассказывающие сказки, и рабочие с давно уже переставших дымить полуразвалившихся фабрик, преодолевая голод, сыпной тиф и полнейшее хозяйственное разорение, бьют и гонят первоклассную армию Деникина, остановили у самых ворот Петрограда и погнали назад в Эстонию ударную армию Юденича, разгромили и рассеяли в сибирских снегах многочисленную армию Колчака и самого правителя всея России схватили и расстреляли, бьют и теснят японцев на Дальнем Востоке и, одушевленные идеями Ленина, - одними только идеями, потому что в России нечего кушать и не во что одеваться, - верят, что они сильнее всех на свете и что на развалинах нищего их государства они устроят в самом ближайшем времени справедливое коммунистическое общество.

   ….В пятиярусном зале Большого театра, в тумане, надышанном людьми, едва светились сотни лампочек красноватым накалом. Было холодно, как в погребе. На огромной сцене,…сбоку, близ тусклой рампы, сидел за столом президиум. Все они, повернув головы, глядели в глубь сцены, где с колосников свешивалась карта Европейской России, покрытая разноцветными кружками и окружностями, - они почти сплошь заполняли все пространство. Перед картой стоял маленький человек, в меховом пальто, без шапки…В руке он держал длинный кий и, двигая густыми бровями, указывал время от времени концом кия на тот или иной цветной кружок, загоравшийся тотчас столь ярким светом, что…становились видны напряженные, худые лица, с глазами, расширенными вниманием.

    Он говорил высоким голосом в напряженной тишине:

  -У нас в одной Европейской России - десятки триллионов пудов воздушно—сухого торфа. Запасами его мы обеспечены на столетия…Торф - в первую голову, за ним - белый уголь и черный уголь решают стоящую перед нами проблему революционного строительства. Ибо революция, которая победила только на поле брани и не перешла к реальному осуществлению своих идей, утихает, как налетевшая буря.

 …Люди в зрительном зале, у кого в карманах военных шинелей и простреленных бекеш было по горсти овса, выданного сегодня вместо хлеба, не дыша, слушали о головокружительных, но вещественно осуществимых перспективах революции, вступающей на путь творчества…

    Телегин тихонько говорил Даше:

- Дельный доклад. Я этого инженера Сржижановского хорошо знаю. Вот кончим войну, - вернусь на завод, у меня тоже кое-какие соображения…Ужасно хочется, Дашенька, работать…Если они такую электрическую базу подведут, ужас что можно развернуть…Черт знает, какие у нас богатства! Поднять на настоящую работу такую махину, - что тебе Америка! Мы богаче…Поедем с тобой на Урал…

                                                                             (А. Н. Толстой)

Source: Елена Любенова. Помагало по сравнителна граматика на славянските езици. Пловдив, 2001.